Ещё один госпереворот с приветом из Града на Холме.
Николас Мадуро всё. Ну, или почти всё. Если не сейчас, то через несколько дней, месяцев — не суть важно. Очевидно: прежней Венесуэлы — той, что досталась Мадуро от Уго Чавеса — больше не будет. Устранение нынешнего режима там перешло в заключающую фазу.
Мадуро — не Чавес. Это надо понимать и всегда помнить. Уго Чавес был не только культовой фигурой, но и зодчим — во всяком случае, он пытался — социального государства. Более того, экс-президент Венесуэлы, как и Эрнесто Че Гевара, по сути, олицетворял собой полюс иного мира — того, что в пику англосаксам с их набором стандартных краеугольных камней: либерально-рыночной экономикой, дарвинистским отбором и кальвинистской моралью.
Но та эпоха кончилась. Формально Мадуро приходил как продолжатель дела Чавеса. Кто-то даже использовал громкий эпитет — «наследник». Однако Мадуро предсказуемо оказался человеком не того масштаба, а главное — не того modus operandi. Из попытки строить социальное государство всё переключилось на обогащение конкретной клики, на военный режим. Мечта, коей жила Венесуэла при Чавесе, оказалась подменена вполне практичными вещами. Не слишком симпатичными. Венесуэла разделилась на два лагеря — тех, кто обогащался, и тех, кто беднел.
Поэтому революция в стране назревала. Для неё, безусловно, были причины. В социальных сетях шутят: мол, отправился ли Мадуро в Ростов, как Янукович? В этом есть доля смысла. У украинцев перед Евромайданом было много претензий к несправедливости государства, у граждан Венесуэлы — аналогично. Однако в отличие от Януковича, бросившего всех, Мадуро пытается обороняться. Его люди расстреливают митингующих.
Протестные движения в Венесуэле идут давно. Сейчас они приняли катастрофические размеры. Катастрофические, прежде всего, для нынешнего режима, но, боюсь, и для Латинской Америки в целом. Да, Мадуро неэффективен и несправедлив, но кто, перефразируя Венедикта Ерофеева, поручится, что венесуэльское послезавтра будет лучше венесуэльского позавчера? Примеры Ирака, Ливии, Югославии говорят об обратном.
Эти страны я вспомнил неслучайно. Они на слуху, когда речь заходит о вмешательстве США в дела других государств. Хотя правильнее вспомнить Никарагуа, Чили, Сальвадор, Перу, Аргентину и так далее — Латинская Америка путём спонсируемых госпереворотов регулярно перекраивается так, как то угодно Вашингтону. Контроль Америки или никак. Кто остаётся из неподвластных? Мексика, Боливия и Куба. Венесуэлу уже можно отминусовать. Скоро звёздно-полосатые агенты, действуя согласно доктрине Монро, примутся за Ла-Пас и Гавану. А вот Мехико ещё сделает ход ацтекским конём.
Удивительно то, как, не стесняясь, действует Вашингтон. Даже не бесцеремонно, а варварски. Не нравится режим и человек, стоящий во главе его? Меняем, точно оцарапанный манекен в магазине. И ведь слова против никто не скажет. А нас ещё убеждают, что мир перестал быть однополярным. Да нет — всё так, как и было. Rammstein верно пели: «Мы все живём в Америке» — в той или иной форме.
Но ещё более удивительно, с каким азартом и подобострастием ведётся на такую бесцеремонность толпа. Я сейчас не о мире даже, а о нас — о России. Социальные сети просто фонтанируют, кайфуя от того, что ещё одним диктатором меньше. И ведь даже лексикон не обновляется — всё те же вечные мантры: «диктатор», «свобода», «демократия». Хотя чего менять, выдумывать? Ведь работает.
Но Ливии жилось лучше сейчас или при диктаторе Каддафи? Ирак был спокоен при Саддаме или сейчас, породив ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ)? И, наконец, кто самый большой диктатор — может быть, тот, кто навязывает волю не только своей стране, но и всему миру? «Questions, questions», — как говорила героиня неплохого фильма.
Для России Каракас — один из немногих союзников в мире. Мы инвестировали в экономику Венесуэлы 17 миллиардов долларов. Отправили туда лучших специалистов, чтобы спасти её. Но закончилось всё вот так. Неважно, когда Хуан Гуаидо, спикер парламента Венесуэлы, объявивший себя временным главой государства, официально возглавит страну. Важно — что возглавит. Гуаидо или кто-то ещё — все эти персонажи не более, чем марионетки. Одного можно смело менять на другого.
Carlos Díaz
Венесуэльская оппозиция на митинге
Но не одни мы выдавали Каракасу доллары. Китай инвестировал куда больше — 62 миллиарда. Ясно, что Пекину нужна венесуэльская нефть. Означает ли это, что Пекин будет защищать Мадуро? Вряд ли. Свои дивиденды он и так получит. Хотя и вступит в конфликт с Вашингтоном. Это я к тому, что реальных защитников у нынешней Венесуэлы нет.
Россия, конечно, выразит возмущение, ноту протеста, но всё уже случилось. Дальше нотно-протестных грамот мы не пойдём. Не можем. Так что ещё один союзник — мимо. Это, собственно, вывод раз. Выводы два и три. Ещё об альтернативной американскому влиянию стране можно забыть. США пожирают неугодных один за другим и делают это с аппетитом и кровожадностью пираний, давно не видевших жертв. Мир, сколько бы нас ни уверяли в обратном, стандартизируется и подгоняется под одни шаблоны. Разборки Трампа с демократами не мешают Вашингтону сжирать их, точно бургер в закусочной.
Можем ли мы повлиять на это? Вряд ли. Должны ли мы действовать так же? Нет. Во-первых, потому что не можем, а, во-вторых, потому что у нас другие образы действия и другие задачи. Те, за которые можно и нужно нас, русских, уважать. Как бы это кого ни раздражало. Наша миссия иного свойства — и отстаивать её надо, не укрепляя чужие страны, а занимаясь внутренними делами, у себя наводя порядок. Решающая битва случится на нашей территории. И здесь мы уже не можем проявить слабость.
