Наглость депутата Консервативной народной партии Эстонии Хенна Пыллуааса, заявившего о территориальных претензиях этой политической организации к России — мол, Ивангород Ленинградской области должен принадлежать балтийской республике, — заставляет напомнить моральным агрессорам: это русская земля, первое упоминание в летописи которой датировано 1470 годом. Никакой Эстонии тогда не было и в помине, а было Новое Село на реке Нарове — будущий Ивангород — напротив ливонского рыцарского города Ругодива (будущей Нарвы).
В 1492 году русские заложили тут крепость, которая в честь московского князя Ивана III Васильевича в итоге и была поименована Ивангородом. Спор тут вели средневековые державы, а не Эстония, которой тогда и не пахло. В 1496 году крепость разрушили шведы, но не эстонцы. Русские восстановили Ивангород, и он поднялся над рекой мощными каменными стенами и десятью башнями.
Крепость переходила из рук в руки — от шведов к Русскому государству и наоборот, пока в 1704 году не была занята окончательно Петром I в ходе Северной войны. Тогда Петр I взял и Нарву. Эстляндия и Лифляндия отошли по Ништадскому мирному договору 1721 года к России.
Да, кстати, и Нарва, если уж говорить о ее истории, к которой любят обращаться эстонские политики, выбирая только нужную им историческую точку, тоже не очень-то эстонский или ливонский город. Сначала им владели датчане, потом ливонцы. Затем русские. 11 мая 1558 года город взял Иван Грозный. Здесь были построены православные храмы. Город процветал благодаря торговле и как теперь бы сказали — транзиту товаров. В 1581 года шведы взяли Нарву и вырезали 7 тысяч русских горожан.
После победы Петра I Нарва активно развивалась и к середине XIX века стала крупным центром текстильной промышленности. Знаменитую Кренгольмскую мануфактуру создали не эстонцы, не шведы и не немцы.
После Октябрьской революции Нарва оказалась в составе Эстонской независимой республики, но произошло это в результате долгих перипетий — переговоров с большевиками. По мирному Тартускому договору 1920 года между Советской Россией и Эстонией Нарва осталась в составе Эстонии. По условиям того же договора и Ивангород ушел к Эстонии. Фактически это был как бы один населенный пункт, разделенный рекой.
В 1944 году после освобождения от гитлеровцев именно по реке Нарове была установлена формальная граница между Эстонской ССР и РСФСР. Тогда это в принципе не имело значения, но зато Ивангород снова стал самостоятельным в состав РСФСР. В 1992 году указом Президиума Верховного Совета России Ивангород отнесли к категории городов областного подчинения.
Ну и ладно бы. Два населенных пункта с преимущественно русским населением, один в составе Эстонии, другой — в составе России. Дружить бы и сотрудничать. Тем более что границы установились, и Запад ревниво смотрит, чтобы РФ не достался какой лишний кусочек. Но вот прибалтийские «демократы» думают о границах не так, как «позволяют» думать России. Вот и Хенн Пыллуаас заявил о претензиях на Ивангород, уверяя, будто эти территории, включая часть Псковской области, якобы были «силой отняты» у Эстонии: «Мы 50 лет ждали восстановления своей независимости и можем ждать еще и еще. Вдруг мы когда-то получим эти территории обратно. Для того чтобы изменить границу, нужно провести всенародное голосование-референдум для изменения конституции».
Ранее эстонские националисты разевали рот лишь на часть Псковской области, утверждая, будто она… исконно эстонская. Ага, конечно. Русские тут жили еще при княгине Ольге в X веке. Какая еще Эстония? На самом деле, нынешний Печорский район Псковской области был передан эстонской стороне в 1920 году по тому мирному договору, подписанному в Тарту, а оказался ранее во власти балтийской республики в результате интриг за спиной Белой гвардии.
Да, эстонские националисты выбирают в истории лишь те периоды, которые позволяют предъявлять претензии России. Заметим: на официальном уровне Таллин так вроде бы не поступает. Но вот какая коллизия сложилась вокруг пограничного договора между двумя странами.
Сначала он был подписан в Москве в 2005 году. Никаких взаимных претензий выражено не было, сторонам оставалось его ратифицировать. Но тут эстонский парламент неожиданно включил в ратификационный закон преамбулу, напоминающую о том Тартуском мирном договоре 1920 года. Российская сторона расценила этот шаг как потенциальную возможность предъявления территориальных претензий к РФ и отозвала свою подпись.
В Таллине повозмущались, пошушукались и снова подписали с РФ договор в 2014 году. Вроде бы уже без намеков на территориальные претензии. Однако документ до сих пор не ратифицирован. Эстонские националисты постоянно призывают отозвать подпись под ним. А Консервативная народная партия пытается сейчас сформулировать политические территориальные претензии к нашей стране.
Только вот, заглянув поглубже в историю, видишь, что даже моральных оснований у современных эстонцев для территориальных претензий нет, не говоря уже о том, что попытки очередного передела границ в Европе могут привести к непредсказуемым последствиям. За Крым пенять России не получится. Граждане полуострова воспользовались своим правом на самоопределение в соответствии с международным правом.
Ну а в целом, еще Владимир Путин ответил на подобные претензии, когда Латвия в 2005 году пыталась поднять вопрос о принадлежности Пыталовского района Псковской области по аналогии с эстонскими желаниями. «Мы не будем вести переговоры на платформе каких-либо территориальных претензий, — сказал президент России о претензиях стран Балтии. — Не Пыталовский район они получат, а от мертвого осла уши».
Вот и весь наш ответ тем же эстонцам.
